Беседы Георгия Гурджиева с учениками.

Париж 1941-1944

Встреча 26 (25 мая 1944 г)

 
Гурджиев: Сегодня не так много людей.

Машин: Я делал довольно регулярно упражнение по «наполнению». Оно сделало меня больным. У меня были головные боли в течение дня. Должен ли я продолжать?

Гурджиев: Продолжайте. Вы пройдете этот кризис, ваше спасение – внутри. Вы должны успешно прорваться через что-то. Не щадите себя; это напряжение может дать вам тонкость. Вы сильны как боров. Но в нашей работе нужно быть козлом. Молодой козел – замечательно, старый козел – плохо пахнет. (Обращаясь к доктору) Жаль, что вы пришли поздно, я говорил кое-что о медицинских вопросах. Я поступаю противоположно обычному доктору: он не волнуется, я заставляю его волноваться; доктор нянчится с чем-то, я это преувеличиваю. У него есть все, кроме этой штуки. Он бык, но не чистокровный бык. Нужно стать чистокровным быком. Если вы не изменитесь, вы останетесь похожим на старого козла. Движущимся источником ужасных эманаций. Часто вы видите, доктор, среди своих пациентов...

Померо: У меня есть впечатление, что возникает все больше трудности с упражнением по воскресеньям. У меня не получается дать толчок груди и позвоночнику.

Гурджиев: Вы знаете, почему это трудно?

Померо: Я не знаю; возможно, потому что я слишком много работаю головой.

Гурджиев: У вас нет интереса; вы не работаете своим бытием. Вы хотите делать это только теоретически… это не вы. Вы решили случайно своей головой, но это не вы – тот, кто желает. Сейчас вам необходимо иметь цель всем своим существом; если вы пойдете по этому пути, тогда вы немного пробудите эту функцию; вы не чувствуете, потому что у вас нет чувств.
Кроме всего прочего, я скажу одну вещь, которая не для вас и в то же время для вас. Этим вечером я убедился в одной вещи, которая может сослужить большую службу каждому из вас. Это инстинкт, который не деградировал. Они хорошей породы. А вы из класса дегенератов. Когда вы говорите о «простых людях» - это люди, которые еще не дегенерировали. У вас нет той нормальной вещи, которая есть у всех животных. Вы замечаете это у простых людей; на это я скажу, они – чистокровны, не дегенераты; это безграмотно, это – по-простому. В том деле,  которое мы с вами начали, хорошо было бы вернуться к чему-то древнему или было бы хорошо, чтобы что-то новое родилось в вас. Вы можете начать видеть, когда приходите ко мне в седьмой раз. Вы не имеете контакта или вы не отравляете себя, одно или другое, чтобы двигаться к тому, что вы желаете. Возможно иметь общий контакт посредством цели. Это возможно с практикой. Например, когда вы сидите вместе, не тратьте внутреннее время, как в жизни. Используйте эту возможность, чтобы выполнять упражнение; внушите себе, что эта атмосфера вокруг вас пробуждает желание двигаться к цели… каждый здесь находящийся. Эта атмосфера подогревает стремление двигаться всем вашим бытием к общей цели. Когда вы находитесь вместе, внезапно, автоматически создается это тепло. Вы можете получить ответное действие во всем городе. Париж велик; но если вы начнете, понемногу станет возможным вот что: если одно движение будет произведено в этой атмосфере, оно произведет движение повсюду. Вы знаете о различных телепатических явлениях. Это как если бы атмосфера стала больше; этот материал формируется как паутина. Если в одной из ячеек появляется новая сила, это найдет соответствие во всей сети, как в электрической цепи. Необходимо, когда вы случайно оказались вместе, делать упражнение. Всей вашей массой вы создаете фактор направления к осуществлению вашей цели. Для этого необходимо, чтобы случились две вещи: само-внушение и представление в формах, но субъективных формах. Когда это начнется,  вы поймете, что происходит; неважно рисовать это себе в точности. Представьте, что в вас есть сеть. Если какой-то ток подается на одну точку, он появится везде, если чувство теплоты есть в одной точке, все точки почувствуют тепло, холод. Представьте теперь: что случается в одном месте, случается везде.

Ланктен: В течение прошедших недель я пытался четко отделить две части в моей жизни. Я пытался устроить мою внешнюю жизнь как функцию моей внутренней работы, на которую я решился, и больше не делать эту работу в моменты, когда жизнь оставляет меня. Центр этой работы – упражнение по «наполнению», которое позволяет мне достигнуть формы, в которой я всегда могу себя найти. Но в жизни я встречаюсь с двумя препятствиями. Мое тело и моя голова. Мое тело – препятствие, которое я знаю. Я знаю, как возобладать над ним. Но то, что я не могу подчинить себе – это моя голова, мое внимание. Я не вижу, как разрушить это препятствие. Когда я применяю силу, я всегда достигаю результата, но я чувствую, что неправильно ее применяю.

Гурджиев: Вы знаете, что вашим телом вы рано или поздно добьетесь успеха. Головы не существует; это результат тела.

Ланктен: Но когда тело полностью пассивно...

Гурджиев: Вашей головой вы можете; вашей головой вы не можете... но голова – это тело.

Ланктен: Я знаю, что делать с телом, но с головой…

Гурджиев: Работайте телом, для вашего тела.

Ланктен: Вы забыли о голове.

Гурджиев: Если тело меняется, голова изменится… другое тело, другая голова. Если вы уже чувствуете что-то своим телом, продолжайте. Голова будет следовать за телом.

Мадам де З.: Голова ничего не должна делать; она должна присутствовать как свидетель. Она будет учиться вспоминать.

Гурджиев: Это послужит вам помощью во вспоминании. Роль вашей головы – быть присутствующей. Служба вашей головы – быть постоянным свидетелем. Мало-помалу, она перестанет отсутствовать. Через это вы можете измениться. Это очень хороший совет.

Кан: У меня есть чувство этого упражнения. Я чувствую вещи, я наполняю их. Но я теряю стремление; у меня возникают нервные напряжения, которыми я не могу управлять.

Гурджиев: Вы потеряли ритм. Необходимо делать разные вещи: (1) Нормально вдыхаете; (2) Держите воздух, становясь ненапряженным; (3) Выдыхаете, не напрягаясь. Необязательно расслабляться, когда вы задерживаете воздух.

Кан: У меня всегда выдох с напряжением.

Гурджиев: У вас нет ритма, возможно, у вас есть другие дисгармонии.

Кан: Вы сказали мне вдохнуть немного воды; у меня всегда одна ноздря закладывается.

Гурджиев: Вы должны продолжать. Если вы болели всю жизнь, невозможно поправиться за одну неделю. Вы уже изменились; раньше всегда одна и та же ноздря закладывалась. Доктор, это оригинальная вещь – то, что это органическое проявление исчезает. Оно перемещается в другое место, поэтому это не болезнь; и все же – болезнь. Для всех врачей болезнь здесь или там; я говорю, что это проявление может исчезнуть и переместиться куда угодно, сюда или сюда… Если не болезнь, то что это? Это оригинальная абсурдная вещь, но пациент понимает это.

Кан: Раньше всегда у меня было впечатление, что если бы меня направляли, я смог бы бы заставить исчезнуть это напряжение.

Гурджиев: Продолжайте и делайте новое специальное упражнение. Для начала возьмите ваши часы и разделите ваше время на три части, не больше 10 секунд каждая, от 5 до 10 секунд, и не часто, 2 или 3 раза в 24 часа.

Кан: Не в жизни.

Гурджиев: Лучше всего делать это вместе с упражнением. Уделяйте этому половину внимания.

Паке: Как я могу узнать и определить, отождествлен ли я с работой?

Гурджиев: Вы никогда не должны работать больше одной третьей времени состояния бодрствования; если во время других двух третей вы думаете о работе, значит вы отождествлены. Это просто заметить.

Др Абулькер: Вы сказали мне, что бывают моменты для того, чтобы возненавидеть своих родителей... теперь я могу это сделать. Теперь я понимаю, что я должен возненавидеть взгляды, которые я имел относительно них и что я должен жить так, как если бы я всегда был сиротой.

Гурджиев: Вы жалеете себя в такие моменты?

Др. Абулькер: Напротив, я получаю от них какую-то силу.

Гурджиев: Какую силу?

Др. Абулькер: Силу рассчитывать только на себя.

Гурджиев: Вы слышали мое объяснение? Как вы чувствовали, я был доволен или недоволен?

Др. Абулькер: Поскольку вы говорили со мной об этом довольно давно, вы должны знать, что должно случиться.

Гурджиев: Не забудьте спросить мадам де З.
  Сколько сейчас времени?
  Попробуйте теперь сделать упражнение по созданию сети. Все братства делали ту же самую вещь. Вы знаете пословицу: «Один за всех, все за одного». В обычной жизни это ложь, потому что это нереализуемо. Но есть братства. У них у всех общая цель. Один из них – где-то там; но он должен желать, что все этого достигнут, и, наоборот, остальные тоже обязаны помочь ему. Этот пример достаточно хорошо показывает, что нужно делать. Это поможет вам вступить в контакт. Даже эгоистически нужно желать этого, потому что в каждом ослабленном состоянии нужна  помощь. Можно сказать, слово в слово, что это – как паутина.

Мадам Тезенас: Может ли таким образом прийти помощь самому слабому?

Гурджиев: Не в этом дело. Это только побуждение. Есть две вещи: материя и сила. Это упражнение – чтобы подгонять, побуждать, приводить в движение.

ПОСЛЕ ОБЕДА

Гурджиев: Блондинка номер два, что нового с вашим здоровьем?

...

Гурджиев: Хорошо или плохо – этого не существует. Существует только изменение.

Мадам Ви: У меня больше головных болей.

Гурджиев: Иногда плохим называют то, что хорошо. Раньше у вас никогда не было головных болей; так что это очень хорошо. Возможно, то, что я сделал – это пробуждение. В вашем мозгу не было крови. Кровь через него никогда не проходила; теперь кровь проходит, и у вас появились боли.

Мадам Ви: Я ожидаю...

Гурджиев: Мне интересно это знать. Вы не должны ждать; иногда невзгоды других делают меня счастливым.

Машин: Я забыл вас спросить кое о чем. В упражнении по «заполнению» мне было трудно заполнить бедра.

Гурджиев: Как вы это назвали? А, ноги… Мы поговорим о ногах. Ничего не меняем из того, что я объяснял. Вы должны приобрести власть над свиньей и она должна стать козлом. Возможно, сейчас свинья – на очень хорошем пути. Возможно, сейчас только ногам осталось измениться. Не уделяйте особого внимания тому, что касается вашей ноги. Рано или поздно это произойдет. Теперь у вас есть другое качество; не отделяйте бедра от головы. Все это будет сделано.

Мадам Т.:У меня получилось сделать «заполнение» с очень большой остротой.

Гурджиев: Возможно, вы впервые вложили в это все свое сознание. Но прежде всего, какое упражнение вы делаете?

Мадам Т.: «Заполнение».

Гурджиев: Вы присутствовали, когда я объяснял его?

Мадам Т.: Нет, мадам де З. объяснила его мне.

Гурджиев: О, мадам де З. Весь процесс происходит без меня. Я чувствую, как будто я свалился с луны.

Мадам Т.: Я чувствую упражнение очень хорошо, но у меня создалось впечатление, что это нудная работа. Вначале оно было мне интересно, потому что оно было новым.

Гурджиев: У вас есть цель, ради которой вы делаете, в целом, все эти вещи?

Мадам Т.: Да, у меня есть цель.

Гурджиев: Я всегда относился к вам как к случайному посетителю. Теперь нужно кое-что узнать. В чем ваша цель?

Мадам Т.: Чтобы у меня получалось быть собой.

Гурджиев: А вы не являетесь? Вы подозреваете, что можете преуспеть в бытии? Так... Пока еще вам рано делать это упражнение. Вы можете много от него получить, но вам недостает подготовки, чтобы их делать. Вы должны делать только одно упражнение – 2 или 3 раза в 24 часа: расслабляться сознательно. Вы позволяете своей мысли, как полицейскому, проверить везде, что ваши мышцы не напряжены. Существует три типа мышц: большие, средние и маленькие. Вы должны отводить по неделе на каждую категорию мышц. Когда вы будете уверены, что можете расслабиться полностью, тогда возвращайтесь ко мне и задайте снова ваш вопрос. Не «выкладывайте» (“lay down”), а спрашивайте. Можете ли вы объяснить по-французски: «выкладывать» и спрашивать? «Выкладывать» - это всегда для четко определенных внутренних вещей. Вы никогда не можете «выкладывать» вопрос. Можно «выкладывать» сигарету, но не вопрос. Мы говорим о том, что касается хлеба – «выкладывать», но вопрос – другое качество; задавайте вопрос, не выкладывайте. Если бы вы были профессором французского языка, я...

                  перевод Антона Мочалина