Беседы Георгия Гурджиева с учениками.

Париж 1941-1944

Беседа 23 (8 февраля 1944 г)

Жиль: Я мало знаю себя, особенно свою сущность. Я никогда не знал, как быть уверенным относительно себя. Какие методы исследования можно применять, чтобы понять, идет какая-либо вещь от меня или не от меня?

Гурджиев: Вы сейчас философствуете. Несомненное начинается с чего-то реального. Сейчас оно пусто для меня, потому что вы сами пусты. Вы не встали на путь реального человека. Это из-за воспитания. В вашем воспитании отсутствуют семь факторов. Я могу назвать первый. Вас не научили тому, что отец есть Бог для вас. Для каждого человека, до определенного возраста, это должно быть так. Бог любит того, кто почитает своего отца. Когда отец умрет, появится место, куда сможет войти Бог. Вы не имеете такой связи с отцом, и от этого происходит ваш вопрос. Возьмите задачей выявить все те факторы, что сдерживают вас; установите реальную связь с отцом.

Мадам Дюбо: Но если отец – человек недостойный, подлый?

Гурджиев: Даже если он худший из преступников, если он дерьмо, подлейший среди людей, вы должны знать свои обязательства. Вы не знаете, как он дошел до такого. Здесь закон. Он создал вас. Вы обязаны ему своим существованием. И он ответит в ином мире за вашу жизнь. Пусть он подлейший среди людей в глазах каждого, будь так – но внутренне вы должны чувствовать ваши обязательства. Вы обязаны расплатиться с ним за свое существование.

Жиль: Но, чтобы установить правильные отношения с кем-то, нужно быть уверенным, кто и каков ты сам.

Гурджиев: Вы делите себя на две части. Внутренне вы должны не отождествляться; внешне должны играть роль. Пусть всё будет вашим проводником. Ваша задача сейчас – обретение внутренней свободы. Это стартовый пункт для дальнейшего движения. А для этого вы должны делать то, что я велю. Что это значит: играть роль? Попробуйте понять в более широком смысле. Делайте все, что доставит ему радость. Если ему нравится, что вы сидите по правую руку, садитесь по правую руку. Если в какой – то момент он предпочтет противоположное, сделайте так. Субъективная роль. С каждым особая роль. Приучайте себя выполнять обязанности. Это один из аспектов будущего свободного человека. Нет нужды философствовать. Потом – пожалуйста. Вначале подготовьте почву. Почва имеет семь аспектов. После этого можете идти куда хочется. В будущем вы должны играть свою роль с каждым человеком, ради вашего же эгоизма. Сделать каждого человека своим рабом. (Для этого) делаете не то, что вам нравится, а что ему нравится.

Мадам Дюбо: По отношению к отцу – это внешнее или внутреннее обязательство?

Гурджиев: Я говорил, что внутренне вы имеете объективные обязательства. Но в то же время внешне вы играете перед ним роль, как и перед всеми. Вначале это сложно, но потом вы увидите, как все меняется. Может быть, потом ваш отец станет вам рабом, и даже Бог станет вам рабом.

Дениз: Так что сейчас мы не должны делать то, что нравится.

Гурджиев: Сейчас у вас нет времени на удовлетворение ваших слабостей. Нужно убить их. Если работаете, не должны создавать компромисса со слабостями. Вам нужно быть безжалостной.

Дениз: Даже если цель – ублажать кого-то?

Гурджиев: Мы говорим о себе в данный момент.

Дениз: К примеру, я живу с людьми, постоянно говорящими о преданности и взаимопомощи. Это обычно и моя цель тоже. Теперь я понимаю, как мало один человек может сделать для другого.

Гурджиев: Правильно, это фантастическая идея. Прежде вы никому не могли сделать ничего хорошего. Теперь вы дали слово делать только для себя; поставьте себя на ноги, приготовьте себе будущее.

Дениз: Теперь окружающие считают меня равнодушным.

Гурджиев: Значит, вы не играете роль. Иначе они не заметили бы перемены. Вы открыты. Другие не должны видеть, что происходит внутри.

Дениз: Есть люди, которые постоянно подле меня.

Гурджиев: Особенно с такими людьми…
Дениз: Это трудно.

Гурджиев: Просто даются плохие вещи.

  Мадам Дюбо: Когда я открываю кому-либо то, что происходит со мной, я чувствую – то, о чем я рассказала, теряет для меня силу. Я чувствую, что воздействую на других тем дурным, что изливается из моей груди.

Гурджиев: Тогда вы плохо играете ваши роли.  

Мадам Дюбо: Да, но это забирает силу из того плохого, что есть во мне.

Гурджиев: Сейчас вы должны пожертвовать все ради своего будущего. Всеми нынешними наслаждениями. Невозможно входить в царствие небесное и жевать при этом пончики. Установите добрые отношения со всеми и учитесь никогда не отождествляться. Это станет отличным инструментом для самоизменения. В то же самое время это создаст в вас определенную энергию, позволяющую лучше работать. Легкие вещи никогда не дадут энергии.

Померо: Я хотел бы узнать, есть ли лучший путь использования физической энергии, нежели спорт.

Гурджиев: Упражнения с числами, именами и т.п. Чтобы хорошо выполнять их, человеку нужно в пять раз больше энергии, чем есть у вас сейчас.

Померо: Но  мы еще не делали их.

Гурджиев: Хорошо, делайте то, что было дано в воскресенье. За полчаса я мог бы закачать в вас вдесятеро больше энергии, чем есть в вас сейчас. Если вы ощущаете так, как говорите – значит, вы не понимаете.

Маам Дюбо: Я долгое время не работала, потому что чувствовала, что неправильно выполняю упражнение по наполнению тела. Потом я начала снова.

Гурджиев: Продолжайте попытки. Все придет мало-помалу. Десять раз не получится, но на одиннадцатый раз… Вы должны делать и делать все упражнения. Вначале вы должны почувствовать их вкус, и тогда станет легко. Тщательно следуйте правилам; расслабляйтесь и так далее, это поможет работе. Рано или поздно вы преуспеете. Но не надо щадить себя.

Дениз: Я чувствую не реальное наполнение тела, а что-то неопределенное.

Гурджиев: Для начала вам подойдет и это.

Жербо: Можно ли получить более точное представление о собственной сущности? Мои ощущения смешиваются с неким видом воображения и прочими ощущениями, часто противоположного свойства. Как лучше разобраться с этим?

Гурджиев: Возможно, это потому, что вы думаете о другом: философия, фантазия… У вас пока нет сущности. Вы щенок – вы маленький кусок щенячьего дерьма.

Жербо: Это потому, что мое внимание естественным образом смещается в сторону сложных вопросов.

Гурджиев: Думайте о том, что дважды два четыре. Вы слишком забегаете вперед. Отсюда все эти недопонимания.

А.: Однако во многих случаях я удерживаюсь на (нужном) месте.

Гурджиев: Это потому, что вы быстро продвигаетесь.

А.: Что касается воскресного упражнения: я гадаю, не вопрос ли секса мешает мне правильно выполнять его?

Гурджиев: Не философствуйте. Я даю упражнение специально для вас. Каждый раз, когда чувствуете приближение слабости, расслабьтесь и серьезно подумайте: «Я желаю, чтобы результатом моей слабости стала сила». Это аккумулирует в вас (энергию) для будущего. Каждый знает свою слабость. Каждый раз, когда она покажет себя, остановитесь и сделайте это упражнение. Это особо необходимое для вас упражнение. Однажды вы доверительно поговорите об этом с мадам де Зальцманн.

Хоранд: У меня дочка четырех лет. Какую роль я должен играть с ней?

Гурджиев: Роль отца.

Хоранд: Но я чувствую, что не стал настоящим отцом.

  Гурджиев: Будьте им. Не поощряйте, критикуйте все, так, чтобы у ребенка не развилось воображение. Но внутренне надо любить дитя. Таким образом к вам придет истинная любовь.

Хоранд: Есть моменты, когда я чувствую, что надо быть строгим. В другие моменты я позволяю своей искренности выглядывать.

Гурджиев: Не надо показывать. Нужно быть справедливым. Если вы покажете свои искренние чувства, ваш авторитет пошатнется. Никогда не показывайте ребенку ваше внутреннее «Я». Ваши слабости – любить, лелеять и так далее – оставьте это для кого-нибудь другого. Не для вас. Отцовский авторитет – вещь очень важная. На таком пути вы станете настоящим отцом.  

Хайнетт: Нет ли риска сделать ребенка боязливым и задушить его личность?

Гурджиев: Если он будет делать, что я говорю, ребенок не станет бояться. Он станет уважать. Это иное качество страха. Не нужно пугать его.

                                                                                    перевод Эдуарда Ермакова